змей-машина предвосхищает огромное количество самых разнообразных технических монстров, копирующих черты зооморфных живых существ, вроде «шагающих танков Империи» из популярного сериала «Звездные войны» и прочего. Волошинский текст оказывается своеобразным текстом-посредником в интертекстуальном сопоставлении фольклорносказочной и научно-фантастической образности, позволяющим в различного рода образцах фантастической техники разглядеть фундаментальные черты различных сказочных фигур. Возникает мощная многомерное интертекстуальное пространство (от фольклора до Пастернака, от Рериха до современной массовой литературы), в котором фантастический образ, изображающий то, чего нет и не может быть на самом деле, оказывается именно образом (а не формулой той или иной идеи), позволяющим читателю зримо увидеть то, чего казалось бы, увидеть нельзя.

II

Изначальная интертекстуальность фантастического образа обуславливает своеобразие фантастического мира. Обсуждая проблемы семиотики изобразительного искусства, Ю. К. Лекомцев в свое время проницательно отметил «тенденцию к созданию художниками своих «миров» и подчеркнул, что «истоки этой тенденции лежат в природе самого искусства, хотя это свойство и проявляется в неравной степени у разных авторов». Признаки и свойства таких миров, по мысли Ю. К. Лекомцева, могут быть разнообразны, и «характерно лишь, что изображается мир (предметы, пространство, существа), отличный от знакомого нам

92

мира» .

Закономерность, отмеченная исследователем, думается, универсальна и в словесном творчестве проявляется не менее ярко, чем в изобразительном. Степень проявления этой закономерности, как можно