Центральное фольклорное противопоставление «свой/чужой», образующее картину мира в повести, по мере развития действия перемещается из внешней, природной, сферы, характерной для фольклорной сказки, в сферу внутреннюю, душевную, становится тем стержнем, на котором будут строиться и внутренний мир Малыша, и сам образ персонажа в целом. «Тип картины мира, тип сюжета и тип персонажа, —

185

по цитировавшимся уже словам Ю.М.Лотмана, - взаимообусловлены» . Эта обусловленность как раз и обнаруживается в «Малыше» и создает предпосылки для возникновения психологического конфликта (конечно, в той степени, в какой вообще психологический конфликт допускается жанровым каноном научной фантастики).

Этот психологический конфликт развивается во второй части повести в двух планах. Его, с одной стороны, образуют позиции землян— прежде всего Комова, Майки и Горбовского—в споре о судьбе Малыша, теряющем постепенно черты сугубо специальной научной дискуссии и приобретающем ярко выраженный нравственный характер. С другой стороны, постепенно проявляется сам образ Малыша, в котором «чужое» борется со «своим», что привносит в этот образ психологическое напряжение и драматизм.

Попробуем посмотреть на эту внешнюю и внутреннюю борьбу поподробнее. Стоит заметить, что все, сказанное о повести, можно графически изобразить в виде двух простых схем:

¹⁸⁵ Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М., 1970. С. 294.